и уме, пачкаться день и ночь в чернилах, грызть перья и жевать бумагу? Ну, скажи, что ты выслужишь в писарях? Да, говорят, что хоть век служи, а вашему брату до штаба не дослужиться.
Финтик. А почему же? Правда, без экзамена в науках не произведут в ассесоры, то есть в ранг премьер-майора, по сей чин можно получить за отличие.
Солдат. За отличие?.. Да чем же и где писарь может отличиться?.. Да будь ты и секретарь — а все те запитая! У нас, брат, тоже есть в полку канцелярия и писаря — не вашим чета, а отличия нигде не показали.
Финтик. Ты рассуждаешь, как солдат, и отличие поставляешь в том, когда руку, ногу или голову потеряешь, а беспорочное прохождение служби, ревностное и усердное прилежание к исполнению своей должности — разве не есть отличие?
Солдат. Нет, зто обязанность и долг служащих, а не отличие… Но военная служба, как ни говори, есть служба славная. Ну, когда ваша статская служба знаменита, зачем вас называют подьячими?
Финтик. Сие взято из древних преданий; но у нас по гражданской службе есть много почетных людей, имеющих статские чины и звання.
Солдат. И ведомо, как не быть? Но больше, я думаю, из таких, что служили первее в военной службе, а после отставки служат уже в статской. Таковы почтенны, да и поделом, ибо они посвятили всю жизнь свою на прямую царскую службу, а не для того, чтобы выслужить чинок, так как ты.
Тетяна. А що, договорився? То-то: не треба об собі багато в голову забирати і думати, що ось ми то!
Финтик. Что ж! В 1812-м году, во время нашествия на Россию Бонапарте, я хотел было пойти
